Динара Садретдинова - ведущая программы "Мусульмане" на РТР. Еженедельно она появляется на главном канале российского ТВ, до сих пор удивляя многих своим хиджабом. Благодаря ей, строго соблюдающей нормы Шариата, в стране сложился своеобразный образ современной мусульманки - доброй, обаятельной и деловой.

- Динара, как Вы, будучи студенткой ГИТИСА, пришли к соблюдению норм Ислама? Что на это повлияло? Религиозны ли ваши родители?

Я всегда считала себя мусульманкой. Поэтому, когда начала соблюдать предписания религии, это было, скорее, возвращением в Ислам.

Я родилась в семье этнических мусульман, мои родители всегда были верующими. Но в советское время информация о религии была недоступна. Тем не менее, мы в семье всегда старались отмечать исламские праздники. По возможности, несколько дней во время Рамадана держали пост, также собирались на меджлисы, чтобы читать Коран, молиться за ушедших в мир иной.

В то время я совершенно не интересовалась религией. В школе я была активной пионеркой, затем поступила в театральный вуз. Причем, не могу сказать, что я хотела быть актрисой. Хотелось себя и в журналистике попробовать, и в психологии… была у меня еще и детская мечта - работать диктором на телевидении.

Наиболее же реальный путь для того, чтобы воплотить свою «мечту» в жизнь, я увидела в получении актерского образования. И судя по всему, не ошиблась… Честно говоря, когда я поступила в театральный вуз, моим родителям ничего не оставалось, как смириться с моим выбором.

В то же время психологически мне очень помогала моя сестра Найля. Она в платочке ходила со мной на все конкурсные туры и как могла поддерживала. Двумя годами раньше, в 1991 году она пришла в Ислам просто потому, что заинтересовалась арабским языком. Изучать его Найля начала на курсах в Соборной мечети Москвы.

Не прошло и полугода, как она стала совершать намаз. Со временем надела и хиджаб. Конечно, мы недоумевали, и, безусловно, со стороны родителей были вопросы: «Да, мы понимаем, ты веришь в душе, ты молишься, но зачем же платок надевать?». И, конечно, они беспокоились по поводу замужества, ведь теперь в этом платочке, как считали они, на нее вряд ли кто-то обратит внимание.

В начале девяностых отношение к религии изменилось, и все же многие люди не понимали, почему Найля носит хиджаб. Одна соседка-татарка даже как-то спросила: «Нелечка, а что ж ты летом–то в платочке ходишь, у тебя что, ушки болят?». Так и повелось, впоследствии на недоуменные вопросы она в шутку отвечала, что у нее проблемы с ушами.

Мои родители – очень добрые, скромные люди. Как и моя сестра, я была воспитана в строгих традициях, не позволяла себе ничего лишнего, никогда ни с кем не встречалась.

Все началось с института: богемный образ жизни, избавление от множества комплексов, как обычно это происходит в театральном институте, переход через себя, через какие-то свои страхи. И хотя я старалась не совершать ничего выходящего за рамки той морали, в которой я была воспитана, пребывание в этой среде было для меня большим испытанием на протяжении всех пяти лет обучения.

Возможно, если бы не ГИТИС, я быстрее бы пришла к Исламу, хотя, с другой стороны, в каком-то смысле мне эта учеба помогала. Ведь когда начинаешь задумываться о смысле жизни, происходит определенный духовный рост. У меня возникали вопросы, но я не находила на них ответы.

В те годы я много читала религиозную литературу, которая была у нас дома. В какой-то момент я ощутила, что нуждаюсь в Исламе. Я буквально теряла почву под ногами, чувствуя потребность в молитве. Только тогда я твердо поняла, что выбрала свой путь, аль-хамду лиЛлях.

- Что представляла собой эта богемная студенческая театральная среда и что послужило стимулом для разочарования в ней?

В определенный момент мне стал претить дух вседозволенности, который в этой среде царил. Я почувствовала, что нельзя жить, когда не существует вообще никаких преград.

Кроме того, меня не покидало ощущение, что как актриса я должна выйти на более высокий уровень. Вообще это сопутствует нашей профессии: актер всегда находится в поиске. В театральных вузах есть такая поговорка, что на первом курсе мы все - народные артисты, на втором - заслуженные, на третьем - просто артисты, а на четвертом задаемся вопросом: «А артист ли я вообще?».

Но со мной была сестра. Рядом с ней, тогда уже носившей хиджаб, я в короткой юбке и с распущенными волосами вызывала недоуменные взгляды людей. Кроме того, не раз бывали ситуации, когда мою сестру как-то одергивали, могли как-то окрикнуть, обозвать. В эти моменты я чувствовала, что внутри меня все закипает.

В общем, в какой-то момент я решила поехать в исламский летний лагерь, где очень быстро научилась молиться. Вскоре я уже была готова к тому, чтобы надеть хиджаб, но мне предстояла учеба на пятом курсе, и это был самый сложный год.

Я не могла приходить на занятия и играть на сцене в платке, полностью закрытая. Кроме того, молитва в стенах ГИТИСа не то, что не представлялась возможной, но порой я задавалась вопросом, примется ли мой намаз в таких условиях, когда вообще не знаешь, чем там до меня занимались в этом месте.

- В настоящее время кинематограф развивается во многих мусульманских странах, в России также готовится уже второй фестиваль мусульманского кино. Как Вы, актриса по образованию, смотрите на перспективы развития этого вида искусства в умме? Что Вы думаете об игре мусульманок в художественных фильмах? Совместимы ли Ислам и профессия актрисы?

Согласно Исламу, все дела оцениваются по намерению. Поэтому главное - почему мусульманка снимается в фильме? Цель "показать себя", конечно, в корне противоречит исламской этике. Если же мусульманка хочет рассказать какую-то историю, которая позволит зрителю соприкоснуться с исламским образом жизни, узнать что-то о религии – то это совершенно другое!

Некоторые исламские запреты, на самом деле, не мешают развитию кинематографа. В мусульманском кино могут затрагиваться самые разные темы: исторические события, душевные перипетии, человеческие судьбы, истории о том, как приходят к Исламу, в общем, то, что волнует современных мусульман. Все это еще ждет своего зрителя.

Мне нравятся работы современных иранских кинематографистов: это и комедии, и мелодрамы, и боевики, и философские картины: они сняты в соответствии с канонами Ислама. Вот такое, синтетическое исламское искусство мне кажется очень интересным.

Что касается России, то мусульманка в нашей стране вряд ли может найти сегодня себя в театре или в кинематографе, но, будем надеяться, что, иншаАллах, ситуация изменится. Например, недавно корреспонденты нашей программы делали сюжет о литературной премии «Исламский прорыв». Затем в студию мы пригласили организаторов и лауреатов премии. В будущем в рамках этой акции планируется ввести также конкурс на лучший сценарий к художественному фильму.

Поэтому перспективы есть. Хотелось бы, чтобы в России было исламское кино, тем более что осенью в Татарстане прошел первый в истории фестиваль мусульманского кино «Золотой минбар». В таком кино я снималась бы с удовольствием.

Поскольку я заканчивала факультет музыкального театра, хочу попробовать себя и в исполнении мунаджатов (религиозных песнопений) для чисто женской аудитории.

- Как складывалась Ваша жизнь после окончания института? Как Вы решились надеть хиджаб, когда препятствий к этому уже не было?

Всевышний дал мне возможность не распрощаться с профессией. После окончания института у меня был выбор, куда идти: приглашали дальше учиться в консерватории, пробоваться в драматический театр. И совершенно случайно один знакомый позвонил моей сестре и сказал, что на спутниковом телевидении готовится программа, посвященная Исламу. Но поскольку ее не оказалось дома (она находилась в Иране, работала на радио в русской службе «Голос ИРИ»), он предложил мне поработать в качестве корреспондента.

Это для меня было что-то новое, интересное, и я согласилась. А потом так получилось, что мы записали вдвоем первый выпуск программы, и я стала ведущей религиозной передачи «Мир Ислама» на спутниковом телеканале «АСТ-Прометей» вместе с Дамиром Вагаповым.

Первую передачу я вела, сидя в достаточно короткой юбке, а на голову у меня был надет хиджаб. Это было лето, из-под стола торчали ноги, а зрители видели ведущую в платке. Чувствовала я себя при этом совершенно дико. Ведь был уже год, как я молилась, ходила в мечеть, но выглядела как современная девчонка.

Конечно, я была актрисой: могла надеть любую одежду и преобразиться. Но здесь я почувствовала, что не могу лгать своим зрителям так, чтобы на экране я была в хиджабе, а в повседневной жизни его бы не носила.

Это тоже послужило своеобразным стимулом для того, чтобы, наконец, одеться по Шариату. В хиджабе я почувствовала себя защищенной.

- Каково отношение коллег с телеканала РТР к Вашему хиджабу? Является ли это для них экзотикой, насколько это для них необычно? Пользуетесь ли Вы советами профессиональных стилистов и имиджмейкеров при выборе одежды и, в частности, платков для телеэфира?

Вопрос про имиджмейкеров – это, конечно, очень высокая оценка моих скромных стараний. На самом деле, ничьими услугами я не пользуюсь, ориентируюсь на свой вкус, особенно при выборе платков. Когда программа только начиналась, несколько костюмов для меня сшила Гульнара Кадырова - модельер из Казани, чуть позже я начала работать с Джамилей Кобяковой, Ирен Завьяловой, Жанной Абд ур-Рахман.

Как правило, я лично также участвую в создании костюма, бывает, что сама рисую эскиз будущего платья. В то же время, я готова экспериментировать и жду своего стилиста.

На телеканале «Россия» я работаю вот уже четыре года, и коллеги уже привыкли к моему внешнему виду. На телевидении я, собственно говоря, - «человек с улицы». Все получилось случайно. Режиссер программы «Мусульмане» Елена Коршак искала связи в духовном управлении мусульман России и там познакомилась с моей сестрой, которая рассказала ей обо мне и моей работе на спутниковом канале. Тогда режиссер пригласила нас обеих на Шаболовку.

Руководитель проекта, Василий Иванович Антипов, посмотрев мои программы и узнав, что я закончила ГИТИС, предложил мне попробоваться на роль ведущей. Мы сделали пробы, которые всем понравились. И хотя изначально предполагалось, что в программе не будет ведущего, руководство канала приняло решение, что «у программы «Мусульмане» должно быть свое лицо».

В самом начале работы коллеги, не знакомые с исламской культурой, говорили, что лучше бы ведущая была вообще без платка или завязывала бы его назад. Но поскольку я была соблюдающей мусульманкой, и мой стиль одежды соответствовал образу жизни, я, конечно, не согласилась. В любом случае, я бы не отказалась от правильного хиджаба, даже если бы поплатилась за это возможностью вести программу на телеканале «Россия», о чем я давно мечтала.

В дальнейшем у моих коллег менялось отношение к моему внешнему виду: люди просто привыкали. Сначала они очень боялись, что я надену чересчур широкие вещи или буду носить одежду темных тонов – а это практически невозможно в условиях телестудии, поскольку операторам сложно выстраивать свет. Но, как оказалось, их опасения не оправдались.

- В настоящее время большинство мусульманок вынуждены работать, в то время как во многих фирмах и госучреждениях не разрешают носить платок. Как быть нашим сестрам? В каких сферах, на ваш взгляд, может профессионально реализовать себя мусульманка, не нарушая при этом Шариата?

Безвыходных ситуаций не бывает! Я знаю девушку, которая работала в супермаркете в Казахстане, и ее из-за того, что она носит хиджаб, с дневной смены перевели в ночную. Конечно, это не самый лучший выход, но существуют же все-таки решения проблемы.

Даже на российском телевидении, на государственном канале, оказывается, можно вести передачу в хиджабе. Во многих арабских странах, в том числе в Сирии, в Египте, вообще нет ведущих такого рода на телевидении.

Во многом это говорит о толерантности нашей страны и моего телеканала. Конечно, проблема хиджаба существует, но есть и пути ее решения. Например, индивидуальная трудовая деятельность, работа в исламских фирмах и организациях.

- Хотя последнее время передача «Мусульмане» стала динамичнее, интереснее, насыщеннее, все же она далека от запросов исламской аудитории. Многие мусульмане сетуют, что передача, скорее, этнографическая, чем об Исламе. Согласны ли вы с этим? Довольны ли Вы своей работой? Что хотелось бы изменить? Каковы ваши идеи по развитию исламского телевидения?

На мой взгляд, не очень корректно говорить о том, что наша программа – этнографическая. В основном мы затрагиваем в студии исламские темы, и моя роль в программе как раз в том именно и заключается, чтобы внести мусульманский компонент в передачу.

На определенном этапе программа «Мусульмане», безусловно, была преимущественно этнографической. Но опять же, само название передачи не претендует на то, чтобы она была религиозной.

«Мусульмане» - культурно-просветительская, а не религиозная программа, мы рассказываем не только об истории и традициях разных народов, исповедующих Ислам, но и о конкретных людях, моих единоверцах: учителях, врачах, спортсменах, известных деятелях науки, культуры. Всех их объединяет вера. И это официальная установка канала «Россия», именно по его инициативе она была создана. Кстати, сами мусульмане не принимают участие в финансировании проекта.

Да, мы, мусульмане, не выделяем кого-то в умме по национальному признаку. Но на заднем плане в нашей студии размещен аят из Священного Корана: «Мы создали вас из одного мужчины и одной женщины, и сделали вас народами и племенами, для того чтобы вы познавали друг друга». Культура разных мусульманских народов, их традиции – это тоже очень интересная тема, почему бы не узнавать об этом в таком ключе?

У меня очень демократичный, лояльный руководитель – Василий Иванович Антипов, уважающий традиции и культуру других народов и просто мнение своих сотрудников. С его стороны я чувствую большое уважение к тому, что мы делаем. Я сама также принимаю участие в работе над программой. Хотя есть, конечно, и определенные рамки, в которых я сейчас существую, будучи «лицом телеканала «Россия».

С другой стороны, я вижу большие перспективы в создании исламского телевидения. Если кто-то из мусульман возьмется финансировать такой проект и найдутся соответствующие специалисты – это будет то, о чем мечтает вся российская умма. Лично я всю сознательную жизнь в Исламе мечтаю создать детскую мусульманскую программу, и надеюсь, иншаАллах, что эту задумку удастся осуществить.

- Многие мусульманки, в особенности молодые девушки, считают Вас российским мусульманским «секс-символом», в том смысле, что вы в некотором роде олицетворяете образ современной российской мусульманки. Что Вы думаете по этому поводу?

Образцом для подражания должны быть Пророк Мухаммад (мир ему и благословение Аллаха) и его семья. Я стараюсь честно делать свою работу и не считаю себя никаким символом.

Но одно то, что я появляюсь на экране, способно разрушить часть сложившихся в обществе стереотипов в отношении мусульманки. Я также прекрасно понимаю все издержки своей профессии, что на меня обращают внимание, и, безусловно, чувствую огромную ответственность за то, что делаю. И, конечно, я стремлюсь каждый раз советоваться со знающими людьми, чтобы самой лично не допустить каких-то ошибок в отношении исламских норм и предписаний.

В редакцию приходит много разных писем: люди просят о помощи, советуются, приглашают в гости, предлагают мне выйти замуж и не только. Для справки: я замужем уже почти четыре года, моей дочери – три.

Помимо таких писем, приходят пожелания и вопросы от самых разных людей, интересующихся Исламом. Иногда у меня есть возможность отправлять религиозную литературу. Но поскольку всем желающим я просто не в состоянии ответить, слишком большой объем почты, то нередко я также передаю письма в мусульманские организации.

- Чего не хватает мусульманкам в России? И как Вы посоветуете решать проблему досуга, который был бы интересным, полезным и соответствующим Шариату?

Человек должен, прежде всего, сам проявлять инициативу. Мне кажется, что нужны исламские семейные центры, в которых был бы и халяльный супермаркет, торгующий продуктами питания, одеждой, книгами и т.д., и кинозал, и помещения для занятий спортом. Кстати, найти подходящий женский фитнесс-клуб, чтобы там не было видеокамер в раздевалках и бассейнах, – также практически невозможно.

Наша жизнь не ограничивается только работой и ведением домашнего хозяйства, мусульманки хотят быть красивыми, поддерживать себя в форме.